ПРИНЦЕССА ДИАНА
МАТЬ ИЗРАИЛЯ — ГОЛДА МЕИР
БОЛГАРИЯ. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ВЕТРЫ ПЕРЕМЕН
ОГНЯН ГЕРДЖИКОВ: НА ДОБРОЙ ПОЧВЕ
НА ПЕРЕКРЁСТКЕ ТРЁХ МИРОВ
ИМ НУЖНЫ ВЕЛИКИЕ ПОТРЯСЕНИЯ, А НАМ НУЖНА ВЕЛИКАЯ РОССИЯ!
ЗАОКЕАНСКИЕ СОВЕТЫ: КАК РАЗВАЛИТЬ ИМПЕРИЮ?
ОБРАЗЕЦ СОТРУДНИЧЕСТВА… С БАВАРИЕЙ
КОРОЛЕВА ЕЛЕНА САВОЙСКАЯ
СЕНАТОР: «СУДИ МЕНЯ СЕНАТ ДА КАНАТ!»
ПРЕДЪЮБИЛЕЙНОЕ ПРЕОБРАЖЕНИЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
РОССИЯ: ДОЛГИЕ ПРОВОДЫ «ДЖЕКСОНА-ВЭНИКА»
РУССКИЙ БАРОН — ФИНСКИЙ МАРШАЛ КАРЛ ГУСТАВ МАННЕРГЕЙМ
БОЛГАРИЯ. СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ — НОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ!
НА ЧАШЕ ВЕСОВ РОССИЙСКО-БОЛГАРСКИХ ОТНОШЕНИЙ
РАВНЕНИЕ НА КОНСТИТУЦИЮ!
ПОД БОБРУЙСКОМ ОН В ПЛЕН ВЗЯЛ 300 ФАШИСТОВ
ДИАЛОГ СОТРУДНИЧЕСТВА
«Суметь подняться над узко прагматичными целями. Делать свою работу, как можно лучше. Всегда быть готовым отвечать за неё». В этих трех коротких предложениях президент Mawy ГмбХ Квирин Видра чётко формулирует кодекс поведения сотрудников своей компании. И добавляет: «Наш девиз: «Mawy — больше, чем бизнес!».
Сегодня же объем взаимной торговли снова растёт, и весьма динамично. О причинах изменения ситуации в этой области в эксклюзивном интервью Федеральному журналу «СЕНАТОР» рассказывает министр внешней торговли Финляндии Киммо Саси.
«СЕНАТОР»: Экономические отношения между нашей страной и Финляндией, в том числе и в сфере торговли, в прежние времена были поистине уникальными. Строились они на клиринговой основе, то есть на взаимозачётах. В 1991 году эта система рухнула, и финские экспортёры были вынуждены искать новые рынки сбыта…
КИММО САСИ: Можно много говорить о преимуществах и недостатках клиринговой торговли, на сей счёт существуют разные, подчас самые противоположные мнения. Но факт остаётся фактом: отказ от этой системы оплаты привёл к обвалу торговли между нашими странами. Хотя тенденция к её постепенному свёртыванию наметилась ещё в предшествующие годы. В конце 80-х доля России во внешней торговле Финляндии сократилась и составила менее 10%. Далеко не всем финским фирмам, особенно малым и средним, слишком рассчитывавшим на клиринговые поставки и не сомневавшимся в их надёжности, удалось перестроиться и найти альтернативные рынки. 
Именно внутренние структурные преобразования создают благоприятные условия для работы в области торговли и инвестирования: реформа налоговой системы, комплексная реформа корпоративного налогового законодательства, внедрение нового таможенного кодекса и земельной реформы, которые, безусловно, благоприятствуют коммерческой корпоративной деятельности. Ведь не будем забывать, что по-прежнему 90% инвестиций в России поступает из отечественных источников.
...Спору нет: от экономической политики зависит очень многое. Но далеко не все.
Вступив десять лет назад на путь экономических преобразований, дальневосточные регионы России стремятся сегодня использовать свои возможности, предоставляемые в рамках сотрудничества со странами АТР. Хотя в условиях кризиса российской экономики и сужения отечественного рынка — это чуть ли не единственный шанс, когда задействован богатейший ресурсный потенциал.
Именно такое направление своего развития выбрал Хабаровский край. Действительно, менее чем за десять лет ситуация здесь кардинально изменилась: ликвидирован дефицит электроэнергии, появилась собственная топливная база и край стал сам себя обеспечивать продовольствием.
Наш собеседник — отличный знаток основ региональной экономики, губернатор Хабаровского края, академик Виктор Иванович Ишаев. 
«Сахалинская энергия» — беспрецедентный по масштабам международный проект. Об этом в первую очередь свидетельствуют объёмы инвестиций, которые, по данным специалистов, составят 10 миллиардов долларов. В условиях продолжающегося кризиса и нежелания западного бизнеса вкладывать деньги в российскую экономику этот проект — настоящая сенсация в деловом мире.
Первый этап освоения месторождения включал ввод в действие нефтедобывающего комплекса «Витязь». Это собственно буровая платформа «Моликпак», одноякорный причал для отгрузки нефти и двухкорпусное плавучее нефтяное хранилище — танкер «Оха». Комплекс установлен в Охотском море в 18 километрах от северо-восточного побережья Сахалина. 
Евро — первая в истории человечества денежная единица, которая заменила собой валюты нескольких стран и обращается не параллельно им, как, скажем, прежняя ЭКЮ, а вместо них. Она уже существует почти четыре года, три из них — в безналичном режиме и последний год — по-настоящему. За свою короткую историю евро пережила долгое, мучительное обесценение, закончившееся, как и подобает детским болезням, радостным выздоровлением. Чего ждать дальше? Как новая валюта поведет себя в собственном доме и на внешних рынках, что она меняет в жизни российских граждан, предпринимателей и родного государства?
Возникает резонный вопрос: а зачем, собственно, европейцам это надо, почему они с таким упорством возвращались к идее валютного союза и каждый раз принимались за новое строительство на развалинах старого? Ответов несколько. Первый и самый очевидный — экономия на издержках обращения. Это поняли ещё ганзейцы. Интенсивная торговля на пространстве с множеством государств и валют неизбежно оборачивается большими потерями. До 1999 года, объехав пятнадцать стран Евросоюза и меняя на каждой границе валюту, можно было только на конвертирование потратить больше половины изначальной суммы. Подобные убытки несли и физические лица, и компании. Об их размере можно судить хотя бы по тому, что в ФРГ и Франции доля экспорта в ВВП составляет около 20%, в Голландии — 47%, а половина из него приходится на партнёров по ЕС.
Этот фактор — очень важный, но все-таки не основной. Главное в том, что валютный союз, как и интеграция вообще, дисциплинирует и усиливает механизм естественного отбора. Ещё до появления евро страны ЕС приложили невиданные усилия, чтобы выполнить установленные Маастрихтским договором критерии объединения. В течение 1993-1997 годов средние темпы инфляции упали с 4,1 до 1,9%, долгосрочные процентные ставки — с 8,0 до 6,2%, а дефицит госбюджета сократился с 6,1 до 2,4% ВВП. В Италии только за 1997 год он уменьшился с 6,7 до 2,7%. В 2001-м 8 из 12 стран зоны евро имели положительное или нулевое сальдо госбюджета, и только в двух из них — Португалии и Германии — оно превышало 2% ВВП. И это очень важно, ведь оздоровление государственных финансов позволяет снижать расходы на обслуживание государственного долга, а освободившиеся средства направлять на содействие экономическому росту и создание новых рабочих мест.
Россия всегда привлекала немецких инвесторов. История российско-германского экономического инвестиционного сотрудничества уходит своими корнями в XIX век. Для немецких фирм весьма перспективные и ёмкие российские рынки постоянно были «лакомым куском». Стратегия долгосрочного освоения российских рынков германским бизнесом состояла, да и сейчас состоит, не столько в экспорте товаров, сколько в создании собственных филиалов, организации производства в российских регионах, эффективном использовании потенциала местной высококвалифицированной и относительно недорогой рабочей силы и богатейших природных ресурсов, а также получении дополнительных преимуществ в доступе к рынкам соседних регионов и стран.
Немецкие компании во многом способствовали индустриализации российской экономики во второй половине XIX и начале XX века. С помощью германского капитала развивалась транспортная и коммуникационная инфраструктура, создавались современные предприятия в текстильной, электротехнической, машиностроительной, металлургической промышленности. После национализации они стали важной частью многих отраслей советской промышленности. В 20-е годы прошлого века немцы стали первыми инвесторами в молодую советскую экономику. Уже в то время были созданы модели инвестиционного сотрудничества между предприятиями, существующими в разных экономических системах и доказавшими свою эффективность и прибыльность. К сожалению, с начала 30-х годов инвестиционное сотрудничество практически прекратилось. Экономическая кооперация в течение нескольких десятилетий в основном была ограничена простыми внешнеторговыми сделками.
Сотрудничество в инвестиционной сфере возродилось во второй половине 80-х годов и получило свое развитие в последующие годы, особенно в условиях экономических реформ, которые начались в России. Начало этого процесса было непростым, но в целом успешным и поступательным, что обусловило стабильное присутствие немецких компаний в группе ведущих западных инвесторов в российской экономике.
