ЕВРОСОЮЗ И СЕВЕРНАЯ ЕВРОПА

Вступление

Чрезвычайный и Полномочный посол МИД РФ.

Страны Северной Европы — это культурно-политико-географический регион в Северной Европе и Северной Атлантике, включающий в себя государства Скандинавии — Данию (в том числе, Гренландию и Фарерские острова), Швецию и Норвегию — и исторически связанные с ними государства Финляндию (в том числе, Аландские острова) и Исландию. Иногда все эти государства называют скандинавскими странами или Скандинавией, что не совсем корректно...Есть в геополитике такое понятие — «сфера интересов». Ещё совсем недавно — в историческом, конечно, измерении — европейский континент, в том числе и его север, был ареной столкновения интересов двух супердержав. «Теперь доминантой взаимоотношений становится обеспечение стабильности и расширение разностороннего сотрудничества между странами и народами этого региона», — считает Юрий Дерябин, в прошлом заместитель министра иностранных дел, первый российский посол в Финляндии, а ныне руководитель центра «Северная Европа» Института Европы Российской Академии наук.

Текст статьи

За последние десять лет на северо-западе нашего континента произошли существенные изменения, связанные с радикальными переменами во всей Европе, прекращением блокового и идеологического противостояния, крахом коммунистических режимов в Восточной Европе и распадом Советского Союза. Родилась новая Россия. Обрели свою независимость государства Балтии. Появились новые мощные факторы, создающие предпосылки для плодотворного сотрудничества в регионе, укрепления стабильности в нем. Ныне все входящие в него страны объединяют принципы рыночной экономики и демократии, хотя реализуются они по разным сценариям.Евросоюз и Северная Европа

 

 

ДОМИНАНТА ИНТЕРЕСОВ

Юрий Дерябин, в прошлом заместитель министра иностранных дел, первый российский посол в ФинляндииСегодня вопросы обеспечения безопасности формулируются во многом иначе. Если раньше доминировали военно-политические аспекты, то сейчас на первый план вышли проблемы гражданской, «мягкой» безопасности — социально-экономические, экологические, гуманитарные.
Существенно раздвинулись географические рамки, изменилась конфигурация североевропейского региона. Возникло все более входящее в оборот понятие «новая Северная Европа», охватывающее и «традиционные» северные страны, и независимые государства Балтии, и северо-западные территории России — от Калининграда до Республики Коми. Поскольку составной частью Севера Европы является Балтийское море, то вполне естественно сюда включить также Польшу и Германию, во всяком случае те их земли, что примыкают к Балтике. В этом случае речь пойдет о североевропейско-балтийском регионе общей площадью свыше 3 млн. кв. километров с населением примерно в 60 млн. человек. При этом половина территории и четверть населения приходятся на северо-запад России.
Надо сказать, что после распада СССР происходит все большая идентификация России как северной державы. Сегодня Север в широком смысле охватывает две трети территории Российской Федерации. При удельном весе населения в 8% он дает 28% промышленного производства и 60% российского экспорта. Наш Север — главная кладовая ресурсов страны. Здесь сосредоточено от 70 до 90% разведанных запасов нефти, газа, апатитов, бокситов, никеля, свинца, золота, алмазов и многих других полезных ископаемых, не говоря уже о лесных богатствах.
Это приобретает особое значение в связи с тем, что Европейский Союз становится все более зависимым от импорта энергоносителей. В первую очередь — природного газа. Подсчитано, что к 2010 году ежегодная потребность в нём стран ЕС возрастёт до 460 млрд. куб. м, а к 2020-му — до 550 млрд. куб. м. Большую его часть придётся покрывать за счёт импорта, искать новые источники поступления. Естественно, прежде всего в России, где особую роль могут сыграть газоносные месторождения в районе Баренцева моря и Ямала. Согласно прогнозам западных экспертов, удельный вес РФ в импорте ЕС природного газа к 2020 году может вырасти с 20% до 70-77%.
Резко будет увеличиваться зависимость ЕС и от поставок нефти, которые уже сейчас покрывают 44% его потребностей. Если собственное производство нефти в 1994 году составляло 120 млн. тонн, то, как ожидается, к 2020 году оно упадёт до 17 миллионов. Поэтому доля России в импорте нефти, которая ныне составляет примерно 17%, также может значительно возрасти.
Или другой пример. Североевропейский регион обладает во многом уникальными транспортными возможностями, в том числе выходом к Балтийскому, Северному, Норвежскому и Баренцеву морям. Благодаря своему выгодному геополитическому положению он способен играть одну из ключевых ролей не только в общеевропейских и трансатлантических коммуникациях, но и в связях с Азиатско-тихоокеанским регионом. Достаточно сказать о многообещающих перспективах, которые открываются в связи с коммерческим использованием Северного морского пути.
Не случайно ЕС в последние годы повысил внимание к Северу Европы, который долгие годы находился как бы на периферии её политики. Была разработана специальная концепция «северного измерения» внешней и трансграничной стратегии Союза, включающая сотрудничество в самых различных областях со странами «новой Северной Европы». В прошлом году был принят, а в нынешнем уточнён конкретный план действий по реализации этой концепции. Особое внимание в нем уделяется России, включая содействие развитию её северо-западных территорий.

 

 

СВЯЗУЮЩЕЕ ЗВЕНО

Север Европы исторически всегда имел особое значение для нашей страны. И в минувшие десятилетия, и сейчас российские интересы во многом совпадают с интересами государств этого региона. Прежде всего это обеспечение стабильности, расширение сотрудничества, как на двусторонней, так и на региональной основе. Север Европы всегда считался одним из наиболее спокойных регионов на континенте, оставаясь таковым даже в годы наибольшей напряжённости периода «холодной войны». Сейчас предпосылки для этого региона мира значительно возросли. И это, конечно, имеет особое значение для России.
Важность североевропейского региона возрастает в связи с тем, что после вступления в 1995 году Швеции и Финляндии в Европейский Союз и превращения 1300-километровой российско-финляндской границы в общую границу с ЕС он стал прямым связующим звеном между ним и Российской Федерацией. В перспективе с вступлением в Союз государств Балтии и Польши граница ещё больше увеличится.
Активизация сотрудничества в рамках региона позволит совместными усилиями решить проблемы, которые актуальны и для России, и для других стран. Среди них — преодоление разрыва в уровне экономического и социального развития, решение проблем российского северо-запада, эффективное использование его громадного экономического потенциала.
Одна из наиболее острых задач — охрана окружающей среды, прежде всего обеспечение безопасности ядерной энергетики, решение проблем гражданских и военных ядерных отходов (ведь только в районе Кольского полуострова находится около 300 атомных реакторов), эксплуатации природных ресурсов, защиты от загрязнения Балтийского моря.
Другие общие проблемы, непосредственно касающиеся России и имеющие для нее особую актуальность, — борьба с международным терроризмом, организованной преступностью, контрабандой наркотиков, расщепляющихся материалов и оружия, нелегальной миграцией, с незаконными финансовыми операциями, отмыванием средств, полученных преступным путём. По всем этим вопросам мы активно сотрудничаем как с отдельными странами региона, так и с созданными здесь организациями — Советом государств Балтийского моря (СГБМ), Советом Баренцева/Евроарктического региона (СБЕР), Арктическим советом.
В последние годы в рамках этого сотрудничества были разработаны многие крупные и весьма перспективные проекты. Назову лишь некоторые из них. В области энергетики это прежде всего:
— создание газовой северной сети с целью объединения североевропейских и балтийских рынков газа с газовыми ресурсами северной России и Норвегии и европейскими газопроводами;
— строительство североевропейского газопровода в континентальную Европу;
— освоение Штокмановского газоконденсатного месторождения на шельфе Баренцева моря, а это пятое по мощности газовое месторождение, на котором ежегодная добыча газа и конденсата может составить 100-150 млрд кубометров в год;
— строительство Балтийской нефтепроводной системы, призванной соединить сети нефтепроводов России с рынками ЕС через строящийся российский порт в Приморске на Финском заливе;
— создание Балтийской электропередающей сети для формирования единого рынка электроэнергии в прибалтийских регионах.
Среди транспортных проектов особое место занимают те, что призваны обеспечить сообщение между Россией и Евросоюзом. Здесь стоит упомянуть «коридор №9А» от Хельсинки до Москвы через Санкт-Петербург, «Виа Балтика», которая должна связать три государства Балтии, Финляндию и Польшу. Большое значение будет иметь строительство «Архангельского коридора» (Оулу — Карелия — Архангельск — Коми) и «Баренцева коридора» (Рованиеми — Салла — Мурманск).
Особую важность для России приобретает расширение и модернизация существующих портов в Санкт-Петербурге и Калининграде и строительство новых — в Приморске, Усть-Луге, бухте Батарейная, что должно разрушить фактическую монополию некоторых стран Балтии на морские перевозки в этом регионе и обеспечить Россию экономической независимостью и экономической безопасностью.

 

 

КУРС НА ПАРТНЁРСТВО

Традиционно нашим самым важным и крупным из стран «старой» Северной Европы партнёром была Финляндия. В советские времена уровень отношений с ней был во многом выше, чем с другими государствами мира. Немногие, наверное, помнят, что, например, в 70-80-х годах эта небольшая по своим размерам и экономическим ресурсам страна прочно занимала второе после ФРГ место в торговле СССР с промышленно развитыми державами. В свою очередь Советский Союз был для финнов стабильным партером «номер один». Его доля к 1983 году возросла до 26%! На это, конечно, были свои причины. Торговля шла по клирингу, что имело особое значение в условиях, когда около половины советского экспорта в Финляндию составляли нефть и газ. Да и политические соображения Москвы нередко играли существенную роль при заключении экономических сделок. После отказа от клиринга и распада СССР торговля с Россией резко пошла на спад. Ее доля в финском товарообороте упала до жалких 2%.
В последние годы положение стало выправляться, и сейчас российско-финляндские отношения вновь на подъёме. Доля России возросла до 7%, она вышла на четвёртое место после Швеции, Англии и Германии. За 2000 год товарооборот увеличился на 30% и составил более 5 млрд. долл., при этом рост российского экспорта более чем в два раза превысил увеличение финского импорта в Россию. Положительная динамика наблюдается и в этом году. Правда, к сожалению, структура торговли особых изменений не претерпела: около 90% российского экспорта — опять-таки сырье, из него больше половины — топливо и энергоносители. Основная доля товаров, поставляемых из Финляндии, — готовая продукция.
Рост экономических связей мог бы быть ещё более ощутимым, если бы не ограничения, которым должна следовать Финляндия после вступления в Европейский Союз (таможенные барьеры, антидемпинговые процедуры, квоты и т.д.). По оценке экспертов, суммарный ущерб от ухудшения условий торговли составляет 15-20% годового объёма нашего экспорта в эту страну. Практически свёрнута производственная кооперация, процветавшая в 80-х годах, когда Финляндия лидировала на Западе по общей стоимости осуществлявшихся в нашей стране проектов.
Пока не происходит и ощутимого наращивания финских инвестиций в российскую экономику, их доля — всего 1% от общего объёма зарубежных инвестиций этой страны. А в прошлом году они оказались даже меньше российских капиталовложений в Финляндию — соответственно 230 и 260 млн долларов. В то же время, как считают эксперты, реальный объем инвестиций в нашу экономику мог бы составить не менее 1 миллиарда. Однако около 80% финских фирм, согласно опросам, пока настороженно относится к инвестиционным возможностям российского рынка.
Велик потенциал нашего приграничного сотрудничества, которое активно развивается на основе межправительственного соглашения 1992 года. В его рамках уже претворено в жизнь свыше 400 совместных проектов, в стадии реализации находится ещё 200. Финское государство выделяет для этого специальные бюджетные ассигнования, часть средств поступает через программы Европейского Союза ТАСИС и ИНТЕРРЕГ. При том сотрудничество не ограничивается сопредельными регионами, а фактически распространяется на весь российский северо-запад, включая Архангельскую, Вологодскую, Псковскую, Новгородскую области и другие территории вплоть до Республики Коми и Ямало-Ненецкого автономного округа. Дополнительный стимул приграничным связям придаст открытие в нынешнем году для международного сообщения КПП «Салла» и «Светогорск» на российско-финляндской границе.
О важном значении, которое придаётся отношениям между соседними странами, свидетельствует и высокий уровень интенсивности и продуктивности политического диалога. Только за последнее время нашу страну посетили президент Финляндии Т. Халонен и премьер-министр П. Липпонен. Не раз бывал в Финляндии (последний раз — в июле этого года) глава российского правительства М. Касьянов. Дважды посещал её — сначала как премьер-министр, а затем как президент РФ — В. Путин.
В последние года наметились некоторые позитивные сдвиги и в отношениях с другими государствами Северной Европы. Так, в 2000 году на 31% по сравнению с предыдущим годом вырос товарооборот со Швецией и составил около 2,2 млрд. долларов, причём в основном за счёт увеличения российского экспорта. Активизируется присутствие деловых кругов этой страны на российском инвестиционном рынке. На конец прошлого года общий объем шведских капиталовложений составил 680 млн. долларов, обеспечив шведам место в первой десятке иностранных инвесторов в России.
Оживление наметилось и в торгово-экономических связях с Норвегией. Сегодня она закупает более 70% рыбы, выловленной российскими рыбаками в северных морях, а готовую продукцию экспортирует в Россию (почти 60% норвежского экспорта в нашу страну). Рабочая сила из северных областей РФ привлекается на норвежские рыбоперерабатывающие предприятия. Идут дискуссии о том, насколько выгодна для России такая политика, но это российские экономические реалии сегодняшнего дня.
Норвежцы, в отличие от ряда других стран, более решительны в своей инвестиционной политике в России. В нынешнем году концерн «Теленор» принял решение о вложении 350 млн долл. в развитие телекоммуникаций на северо-западе России. Эта же компания закупила 25% акций российского телекоммуникационного концерна «Вымпелком» на сумму 160 млн долл. и вложила ещё 120 млн. долл. в компанию «Коминком — Комбелла».

 

 

БАЛТИЙСКИЙ ФАКТОР

Сегодня наиболее проблемной для России частью Северной Европы и одновременно одной из наиболее важных с экономической и политической точек зрения является Прибалтика.
Ключевое значение имеет здесь транзит российских внешнеторговых грузов. Более 15% из них идут через порты балтийских республик. Балтийские государства пока остаются важнейшими морскими воротами для экспорта российской нефти и нефтепродуктов в Западную Европу. Такое положение, естественно, весьма выгодно для них, на этом во многом строится их экономика. Достаточно сказать, что доходы Латвии от восточного транзита составляют до 30% валового национального продукта страны, Литвы — 20%, Эстонии — 15%. К примеру, свыше 65% грузооборота Вентспилского порта приходится на российские товары.
Отсюда — стремление этих государств во что бы то ни стало сохранить своё монопольное положение на балтийском рынке услуг, что никак не отвечает экономическим интересам России и её экспортёров. Скажем, тарифы на транспортировку нефти через страны Балтии являются самыми высокими на территории бывшего СССР. Такое положение должно измениться после завершения строительства и реконструкции портов в Санкт-Петербурге, Калининграде, восточной части Финского залива, сооружения нефте- и газопроводов из России через Балтийское море.
Несмотря на продолжающуюся переориентацию стран Балтии на Европу и сужение активности на нашем рынке, Россия остаётся одним из их крупнейших торговых партнёров. Её доля в литовском экспорте в прошлом году составила 7% (4-е место), в импорте — 27,4% (1-е место). В Эстонии — 9,2% и 13,5%, в Латвии — 5% и 11% соответственно
Определённые сложности экономического характера возникают в связи с предстоящим вступлением стран Балтии в Европейский Союз. С учётом опыта предыдущего расширения ЕС, когда в него вошли Финляндия, Швеция и Австрия, следует заранее просчитать, как это скажется на наших взаимных интересах, и совместно принять меры по минимизации возможного ущерба.
Грядущее расширение ЕС создаёт ещё ряд проблем. Речь идёт о Калининградской области, которая после присоединения к ЕС Литвы и Польши, станет российским анклавом на территории Евросоюза. Географическая оторванность от метрополии, близкая к кризисной ситуация в области предопределили её чрезмерную зависимость от транзита товаров из России, а также импорта продовольствия из соседних стран. Общий ежегодный объем транзита в Калининград достигает 6 млн тонн, причём более половины следует через Литву. Свыше четверти литовского экспорта в Россию направляется в эту область. Она получает транзитом 80% необходимых ей энергоресурсов. Завершение строительства Калининградской ТЭЦ, способной обеспечить её основные потребности в электроэнергии, будет зависеть от прокладки через Литву новой ветки газопровода.
Если не предпринять согласованных мер с ЕС и ближайшими соседями Калининграда, нарушение приграничных и трансграничных связей ещё более осложнит положение, увеличит социальную напряжённость. Прекращение режима безвизовых поездок в соответствии с Шенгенскими соглашениями (Польша уже в этом году, Литва — в 2003-м) особенно ощутимо ударит по жителям области. Необходимо добиваться либо более льготного режима, либо сохранения безвизового режима. Требуется какое-то решение и проблемы обложения пошлинами транзита российских товаров в Калининград и из Калининграда в Россию.
Надо твёрдо отстаивать законные интересы России в диалоге с ЕС, Литвой и Польшей, находить удовлетворяющие все стороны решения. То, что это возможно, показывают совместные предложения России и Литвы 2000 года (т.н. «Нидская инициатива»), предусматривающие конкретные области сотрудничества с Калининградом в таких сферах, как транспорт, энергетика, торговля и инвестиции, экология и др.
На пути дальнейшего развития отношений России со странами Балтии, превращения их в подлинно добрососедские и цивилизованные предстоит сделать еще немало. Так, Россия продолжает выражать обеспокоенность положением русскоязычного населения, особенно в Эстонии и Латвии. Мы не выдвигаем каких-то особых требований. Речь идёт о признании и практической реализации международно-правовых стандартов в области прав и свобод человека и, конкретно, национальных меньшинств. Чем скорее эти проблемы будут отрегулированы, тем больше будет степень взаимного доверия.
Остаётся неизменной и позиция России в отношении желания государств Балтии вступить в НАТО. В случае такого развития ситуация в балтийском регионе изменилась бы в худшую сторону, возникли бы новые линии конфронтации и отчуждения, были бы созданы серьёзные препятствии для закрепления позитивных тенденций в сотрудничестве России с балтийскими соседями и другими странами Северной Европы.

 

 

ПРАВОВОЙ ФУНДАМЕНТ ЕВРОСОЮЗА

Многие проблемы, пока ещё препятствующие плодотворному взаимодействию России с Северной Европой, носят не столько специфический для этого региона, сколько общий характер. Одна из них заключается в том, что у нас, в отличие от Европейского Союза, до сих пор нет чётко сформулированной региональной политики, которая бы учитывала особенности и потребности субъектов Федерации. А ведь от этого во многом зависит перспектива сотрудничества с сопредельными государствами.
Большие трудности создаёт отсутствие чёткого разграничения компетенции, в том числе в области внешнеэкономических связей, между федеральным центром и субъектами Федерации. Важнейшую роль в осуществлении приграничного и трансграничного сотрудничества должны в будущем играть регионы, но для этого надо ускорить принятие базовых законов, развивающих соответствующие статьи Конституции, прежде всего касающиеся разграничения полномочий по предметам совместного ведения.
В связи с тем, что российско-финляндская граница стала одной из внешних границ Евросоюза, ещё большую актуальность приобретает завершение формирования единой концепции трансграничного субрегионального сотрудничества. И самое важное — обеспечение надёжной правовой базы, которая до сих пор оставалась фрагментарной и в основном регулировалась указами Президента. Нужно, наконец, принять закон «О правовом статусе приграничных территорий», который с 1996 года лежит без движения в Федеральном Собрании, а также разработать закон «Об общих принципах трансграничного субрегионального сотрудничества с участием субъектов Российской Федерации».
К сожалению, некоторые новые законодательные акты не только не способствуют развитию трансграничных связей, но, наоборот, препятствуют этому. Например, вызвавшая в своё время немало споров статья 11 Закона «О государственной границе Российской Федерации», вводящая дополнительные сборы при пересечении российской границы грузами и пассажирами.
В целом, чтобы реализовать интересы и возможности сотрудничества в рамках Северной Европы и других сопредельных регионах, от России требуется более реалистичный и гибкий подход к возникающим проблемам, в том числе и связанным с погранично-таможенными процедурами. Стоило бы, скажем, подумать над введением преференциального режима в отношении адресных проектов на северо-западе России, используя, в частности, опыт российско-финляндского соглашения 1992 года о сотрудничестве в сопредельных районах.
Заслуживает внимания и практика создания «еврорегионов», которая успешно применяется в Европе. В этот процесс постепенно включается и Россия — «еврорегионы» «Балтика» (с участием Калининградской области и приграничных территорий южной Швеции, северной Польши, северной Литвы и западной Латвии) и «Сауле» (Калининградская область, западная Литва, южная Швеция). Республика Карелия совместно с Финляндией разработала и успешно реализует идею «еврорегиона» «Карелия» в районе российско-финляндской границы, который получил одобрение и финансовую поддержку Европейского Союза. Этот регион охватывает территорию Республики Карелия и трёх сопредельных районов Восточной Финляндии (общая площадь — около 330 тыс. кв. км, население — 1,5 млн чел.).
Необходимо более эффективно использовать потенциал уже упомянутых мною региональных организаций — СГБМ, СБЕР и Арктического совета. Кстати, Россия сейчас является председателем в Совете государств Балтийского моря. Немало предстоит сделать для того, чтобы обеспечить практическую отдачу от «северного измерения» и, прежде всего, решить проблемы финансирования и согласование приоритетных проектов. При этом, однако, мы должны отделаться от иллюзий, что это очередная программа безвозмездной помощи России, что ЕС опять будет донором, а Россия — пассивным получателем средств.
Наша страна должна активно и на равноправной основе участвовать в определении приоритетности отдельных направлений и проектов, добиваться, чтобы по возможности полнее учитывались народнохозяйственные, социальные и иные потребности как её северо-западных регионов, так и всей страны в целом. И, наоборот, чем полнее согласованные проекты отразят эти потребности, тем активнее и объёмнее будет участие России в «северном измерении».
И ещё один принципиальный момент. Никоим образом нельзя мириться с тем, что нередко России по-прежнему отводится лишь роль традиционного поставщика топлива и сырья, а производственное, научно-техническое сотрудничество вновь остаётся в тени. И это несмотря на то, что в нашей стране в ряде областей сохранились возможности создавать технологию и оборудование самого высокого мирового класса. В наших отношениях с Северной Европой должны получить опережающее развитие технологическая и промышленная кооперация, научно-техническое сотрудничество, взаимодействие в телекоммуникациях, рыболовстве, развитии транспорта.

 

 

ОБЕРЕГАТЬ СТАБИЛЬНОСТЬ

В целом же, если говорить о политике России на североевропейском направлении, надо отметить, что она наконец-то начинает активизироваться, обретать более определённые формы. Ведь если в советский период Москва всегда уделяла повышенное внимание этой части Европы — правда, в первую очередь с учётом военно-политических соображений, то в первые годы после распада СССР она не входила в число российских внешнеполитических приоритетов. Тем не менее и сегодня военно-политический аспект безопасности на Севере Европы, хотя он и не играет такой же доминирующей роли, как во времена блокового противостояния, нельзя сбрасывать со счетов при формировании российской внешней и оборонной политики.
Северо-западный фланг России остаётся наиболее спокойным. Государства этого региона сами по себе не несут ни военной, ни экономической угрозы интересам России. Опасность возникновения там конфликтов, а тем более конфронтации, пока представляется малореальной. Но можно ли утверждать, что в военно-политическом отношении не существует вызовов и угроз для безопасности Северной Европы? Несмотря на многие положительные факторы, возникшие в последнее десятилетие, и здесь продолжают сохраняться элементы нестабильности и неопределённости.
Это прежде всего связано с балтийским субрегионом, который, став неотъемлемой частью Северной Европы, породил и немало проблем. Главная из них, разумеется, связана с намерением стран Балтии вступить в НАТО. В случае такого развития ситуации вряд ли будет возможно избежать как серьёзных осложнений в отношениях России с этими странами, так и ухудшения обстановки во всей Северной Европе. Действия США и НАТО против Югославии в связи с Косово лишь укрепили позицию России в этом принципиальном для неё вопросе.
Важным условием сохранения стабильности на Севере Европы является политика неучастия в военных союзах Швеции и Финляндии. Хотя руководители этих стран постоянно подтверждают неизменность такой политики и нет никаких оснований не верить их заверениям, дискуссия по этому вопросу все же идёт, и довольно активно. Кстати, в официальных финских и шведских заявлениях оговаривается, что обеспечение безопасности не предполагает присоединения к НАТО лишь в нынешних условиях, однако на будущее все «опции» остаются открытыми. Как бы то ни было, но сотрудничество Швеции и Финляндии с альянсом по военным вопросам из года в год усиливается.
Понятную озабоченность в России вызывают некоторые моменты, связанные с деятельностью НАТО в скандинавских странах — членах союза. Речь, в частности, идёт о развёртывании в Вардё (Северная Норвегия, недалеко от границы с Россией) многофункциональной радиорелейной станции «Глюбус-2», которая, по оценке наших военных, будет использована для обнаружения и разведки пусков российских баллистических ракет наземного и морского базирования. Эта РЛС, так же как и станции радиолокационного и радиоэлектронного наблюдения на архипелаге Шпицберген, могут стать важным элементом в планах строительства американской системы ПРО. Аналогичные вопросы возникают и в отношении датской РЛС, расположенной в Туле (Гренландия).
Не может способствовать укреплению безопасности и отказ Норвегии от запрещения военной активности с участием иностранных войск восточнее 24 меридиана в губернии Финнмарк. В результате начато проведение военных учений (официально в рамках программы «Партнёрство ради мира») непосредственно у границ Российской Федерации. Не уверен, что отказ России от участия в таких манёврах был единственно правильным решением, но, во всяком случае, его политическая логика понятна.
Мне кажется, что для того чтобы снять взаимные опасения в области военной безопасности (а они есть и у северян в отношении наших баз на Кольском полуострове, в Калининграде и в Ленинградском военном округе), необходим постоянный диалог как на политическом, так и военном уровнях, который обеспечивал бы транспарентность и предсказуемость действий сторон, предотвращение недоразумений, а тем более конфликтных ситуаций. Особое место я бы отвел совместной разработке новых мер укрепления доверия, безопасности (МДБС) с использованием опыта СБСЕ/ ОБСЕ, но применительно к специфике Северной Европы.
Варианты здесь могут быть различными, и многие из них уже предлагались Россией. Например, установка «горячей линии» между военным командованием в Калининградской области и в странах Балтийского региона, договорённость о взаимном посещении военных объектов, совместные учения и многое другое. Можно было бы обсудить и иные меры, которые выходили бы за рамки венских документов и положили бы начало новому поколению МДБС. Развить понятие региональных мер доверия вначале применительно к Балтике, затем ко всему Северу Европы, а в последующем — и к другим регионам континента.
Особое значение, на мой взгляд, имела бы разработка мер доверия в области военно-морской деятельности. Ведь эта сфера до сих пор остаётся за скобками. Например, обсудить такие, как ежегодный обмен планами учений на море, определение конкретных районов акватории Балтийского моря, в которых страны будут воздерживаться от учений, уведомление о военно-морской деятельности в регионе, в том числе проводимой совместно с ВМС небалтийских государств.
Я бы лично считал необходимым продолжить диалог по вопросам, связанным с членством стран Балтии в НАТО, с тем чтобы найти решения, которые учитывали бы интересы безопасности России, давали реальные гарантии. В целом же отказ от форсированного их принятия в этот военно-политический союз мог бы стать важным элементом укрепления доверия и сотрудничества на Севере Европы и в регионе Балтийского моря.
В отношениях между государствами региона должны доминировать совпадающие интересы, а не разновекторные устремления. Только в этом случае «новая Северная Европа» может выполнить свою важную миссию, стать в наступившем тысячелетии одним из важных факторов стабильности и взаимовыгодного сотрудничества на нашем континенте.

   
  1. 5
  2. 4
  3. 3
  4. 2
  5. 1

(1 голос, в среднем: 5 из 5)

Материалы на тему